Мнения экспертов подтверждают, что в России к принятию однозначных решений по этому вопросу пока не готовы.

Уходящий президент частично признанной Южной Осетии Анатолий Бибилов назначил на июль референдум о присоединении республики к России. Как считают некоторые эксперты в области политики, его проведение может спровоцировать конфликт с Грузией, поскольку вхождение Южной Осетии в состав РФ, помимо всего прочего, неизбежно запустит процесс делимитации границы со всеми сопутствующими спорами. В российских госструктурах, впрочем, утверждают, что Москва по этому вопросу не определилась.

«Сегодня указ о проведении референдума получил президентскую подпись — на языке закона, мы выполнили еще одно важнейшее юридическое требование. А на языке народном, мы сделали судьбоносный шаг — мы идем домой, мы идем в Россию. Референдум об объединении Южной Осетии и России состоится 17 июля 2022 года. Для меня огромная честь и большая гордость быть участником этого процесса. Как гражданин и как президент, я сдержал слово перед лицом моего народа», — написал Анатолий Бибилов 13 мая в своем telegram-канале.

В свою очередь, новоизбранный президент республики Алан Гаглоев не удовлетворен тем, что Бибилов не согласовал с ним назначение референдума, однако идею присоединения к России он все-таки поддерживает, но считает, что время для этого еще не настало.

На эту тему как раз и высказался московский политолог Дмитрий Родионов, которому тоже «…не очень понятен смысл этого решения».

«Референдум назначен на июль, к тому времени в стране будет другой президент. Логично было бы, если бы он и определял сроки и характер плебисцита, какие вопросы задавать, как их формулировать? Получается, что уходящий президент навязывает новым властям этот референдум, причем в том виде, в котором видит его сам, в то время, как у новых властей могут быть другие подходы к некоторым вопросам», — прокомментировал Родионов.

О том, что референдум в Южной Осетии «не к месту», заявил и заместитель председателя думского комитета по делам СНГ единоросс Константин Затулин.

«Организаторы референдума не ответили себе на вопрос, зачем этот процесс России. Я с уважением отношусь к Анатолию Ильичу Бибилову, но сейчас его действия не совсем корректны: если ты проиграл выборы, назначать референдум должен уже новый избранный президент. А если он исходит из желания что-то сделать напоследок, это некрасиво. России этот референдум сейчас не к месту», — отметил депутат.

Другие должностные лица в российских госструктурах считают, что вопрос Южной Осетии «требует проработки» и общего, консенсусного взгляда на тему вхождения республики в состав России пока нет.

В частности, накануне пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков заявил, что Москва не проводит работу по присоединению Южной Осетии к России.

«Насколько мы понимаем, это действительно отражение общего настроя в республике, отражение отношения жителей республики и предыдущего главы этой республики. Но в настоящий момент в плане России никакой деятельности в данном случае не ведется», — сообщил Песков.

Также пресс-секретарь ответил и на вопрос уместности референдума в текущей геополитической ситуации: «Это вопрос, прежде всего жителей республики, нынешнего руководства республики, и здесь скорее нужно ориентироваться на их точку зрения».

Кроме того, в российском руководстве есть и влиятельные противники идеи проведения в Южной Осетии референдума, объясняющие нецелесообразность такого шага, в том числе неминуемым осложнением отношений с Грузией.

Кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник Центра евро-атлантической безопасности Института международных исследований МГИМО МИД России Сергей Маркедонов отмечает, что в российских элитах нет единого мнения по поводу референдума, хотя оговаривается, что не следует считать невозможным вхождение Южной Осетии в состав России.

«Говорить, что вхождение Южной Осетии в состав России невозможно так сходу нельзя. Есть в российских элитах сторонники идеи, что нужно глубже от Запада отмежеваться. Но в то же время есть те, кто считает, что дополнительные барьеры создавать нет смысла. Здесь стоит обратить внимание и на поведение Грузии, которая не форсировала отмежевание от России и, в то же время, не поддержала Украину в нынешнем конфликте. Думаю, исходя из этого и будет приниматься решение», — считает эксперт.

Сергей Маркедонов также видит в решении Анатолия Бибилова элемент борьбы с выигравшим выборы оппонентом.

«Да, он [Анатолий Бибилов] проиграл, но ресурс поддержки сохранил. Думаю, он пытается выстраивать поствыборную повестку. В игре он остается, и это просто инвестиция в политическое будущее. И заодно создание неудобной повестки для преемника, потому что в обществе есть желание войти в состав России и в этой ситуации молодому президенту сейчас сказать «не хочу это делать» будет проблемой», — рассуждает Маркедонов.

По его мнению, Бибилов таким образом создал для Гаглоева необходимость реактивной политики, однако окончательное решение все равно будет зависеть от Москвы, которая будет его принимать по ходу дальнейшего поведения Запада и Грузии.

Грузинский фактор в осетинском сюжете выделяет и главный редактор журнала «Россия в глобальной политике» Федор Лукьянов. Идею провести сейчас референдум он назвал «странной в текущей ситуации».

«С точки зрения функционирования Южной Осетии не изменится ничего, это и теперь, по сути, субъект Российской Федерации и объект российского бюджета. А вот в чем целесообразность именно теперь ставить Грузию в положение, когда правительству будет вообще невозможно отстаивать нынешнюю позицию по невведению санкций против России?

Тбилиси и так под большим давлением и изнутри, и извне, было бы разумно поощрить здравомыслие и сдержанность грузинских властей. Вместо этого получится, что их выставят в унизительном виде бесхребетных соглашателей. То есть, позитивных эффектов от присоединения нет, а негативный есть», — прокомментировал эксперт.

Руководитель Центра исследований гражданских и военных конфликтов (ЦИГиВК) Дарья Коновалова также дала свою оценку инициативе уходящего президента Южной Осетии Анатолия Бибилова относительно референдума «об объединении с Российской Федерацией».

 «Мы внимательно следим за темой референдума в Южной Осетии и за позицией четвертого президента РЮО Анатолия Бибилова в этом вопросе. Хочу отметить, что для него эта тема не нова. Ещё в 2017 году, когда он только баллотировался на пост президента, одним из его предвыборных обещаний было проведение референдума о вхождении в состав России. Однако, победив в избирательной гонке, Анатолий Ильич, видимо, решил «приберечь» данную тему к следующей избирательной кампании. Занимая высший государственный пост и имея достаточно времени для организации референдума по всем правилам, с учётом различных юридических норм и требований, к сожалению, он ничего не сделал», — отмечает Дарья Коновалова.

Она также обращает внимание на торопливость и небрежность действий Бибилова в реализации данной инициативы.

«Ведь всё это делалось впопыхах, без учёта мнения Москвы, с ошибками в юридических формулировках. Как выяснилось, команда, которая занималась подготовкой плебисцита, даже не прошла юридические консультации с партнёрами из Москвы и допустила грубейшие юридические ошибки. Исходя из этого, можно сделать вывод, что тема референдума для Анатолия Бибилова была всего лишь политическим инструментом для достижения своих личных целей. Уверена, что если подобный референдум и состоится, то его результаты не будут иметь никакой юридической силы, что вызовет общественное напряжение и бросит тень на двусторонние отношения Российской Федерации и Южной Осетии», — резюмировала эксперт.

Комментировал инициативу плебисцита в Южной Осетии и глава Северной Осетии Сергей Меняйло.

«Нельзя же просто так взять и объявить территорию своей, как делала Грузия, власти которой, игнорируя все нормы международного права, пытались просто уничтожить целый народ и стереть его индивидуальность. Все зависит от волеизъявления самих граждан Южной Осетии», — считает он.

Ни министр иностранных дел России, ни президент Владимир Путин, ситуацию не комментировали.

Результат референдума в Южной Осетии, если он в итоге состоится, предсказуем: его итоги вряд ли будут отличаться от аналогичного голосования 30 лет назад, когда вхождение в состав России поддержали почти 100% участников плебисцита. Но, учитывая внешнеполитическую конъюнктуру, а также некорректность формулировки референдума, скорее всего он не будет иметь никаких политических последствий: Москва просто не сможет принять его результаты из-за расхождения с правовой базой Российской Федерации.