Усиление или ослабление Ирана изменить политический ландшафт региона.

Напряженность на Ближнем Востоке, в особенности обострение ирано-израильских отношений, неизбежно отражается на хрупком балансе сил в регионе Южного Кавказа. Для стороннего наблюдателя, географически удаленного от эпицентра событий, может сложиться ложное впечатление, что три кавказских государства – Армения, Азербайджан и Грузия – находятся в стороне от иранской проблемы. Такое восприятие вполне объяснимо для стран, находящихся за тысячи километров, например, в Европе или Восточной Азии.

Однако для Южного Кавказа близость Ирана имеет критическое значение. Любые дестабилизирующие процессы в этой стране, учитывая еще и потенциальное вовлечение в конфликт сторонников Израиля, создают непредсказуемые и серьезные риски для региона. Нестабильность в Иране может привести к притоку беженцев, обострению этнических и религиозных противоречий, а также к усилению влияния различных геополитических акторов, стремящихся использовать ситуацию в своих интересах. Турбулентность в Иране может нарушить важные транспортные и энергетические маршруты, проходящие через Южный Кавказ, что негативно скажется на экономической стабильности региона.

Заявление президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана о праве Ирана на самооборону, сопровождаемое резкой критикой в адрес ООН, международных организаций и отдельных государств за их, по его мнению, пассивную позицию (а иногда и явную поддержку Израиля), выглядит не просто как нейтральное высказывание, а как четкий политический сигнал как Израилю, так и всему мировому сообществу. Это заявление можно интерпретировать как попытку Турции укрепить свои позиции в регионе и подчеркнуть свою роль как важного игрока на Ближнем Востоке. В этом контексте заявления некоторых израильских политиков о Турции как следующей потенциальной цели после Ирана вызывают особую тревогу.

Азербайджан, открыто демонстрируя поддержку действий Израиля, фактически занимает его сторону в конфликте, руководствуясь, безусловно, своими национальными интересами. Иран, в свою очередь, выступает категорически против создания «Зангезурского коридора», что добавляет напряженности в азербайджано-иранских отношениях. Это еще больше усложняет и без того напряженную ситуацию в регионе.

На этом фоне продолжающаяся внутриполитическая борьба в Грузии, подпитываемая внешним давлением и риском массового притока беженцев из Ирана, может привести к эскалации протестов и непредсказуемым последствиям для стабильности страны. Грузия, находящаяся на перекрестке геополитических интересов, оказывается в особенно уязвимом положении.

Недавние события в Ереване, связанные с задержанием и ходатайством об аресте известного предпринимателя Самвела Карапетяна, также вносят свой вклад в общую атмосферу нестабильности. Публичная поддержка Карапетяном Армянской апостольской церкви, вызвавшая недовольство премьер-министра Никола Пашиняна, стала формальным поводом для задержания. Реакция общественности на этот шаг властей неоднозначна, и многие воспринимают арест Карапетяна как политически мотивированный. В контексте предстоящих парламентских выборов 2026 года в Армении, это событие можно рассматривать как начало активной фазы предвыборной кампании. Экономические интересы Карапетяна, как в России, так и в Армении, делают его фигурой, усиление политического влияния которой может быть выгодно Москве.

Обострение ситуации на Южном Кавказе, даже при внешней видимости спокойствия, неизбежно затронет интересы России, которая традиционно рассматривает этот регион как зону своих стратегических интересов. Кроме того, нестабильность на Южном Кавказе может негативно повлиять на интересы Китая, который активно развивает экономические проекты в регионе, в рамках инициативы «Один пояс, один путь».

По материалам telegram-канала «Разговор при галстуках»