Свяжитесь с нами

Мнения

Роланд Бекоев: выставка оружия необходима для того, чтобы люди приобщились к этому виду искусства (ВИДЕО)

Югоосетинский коллекционер рассказал «Кавказскому рубежу» историю своего становления.

В Цхинвале прошла уникальная в своем роде выставка оружия из коллекции уроженца Южной Осетии Роланда Бекоева.

Корреспондент «Кавказского рубежа» побывал на выставке и пообщался с Бекоевым о истории его страсти к коллекционированию и о самых уникальных экземплярах в коллекции.

«Кавказский рубеж»: Как родилась идея провести такую выставку?

Роланд Бекоев: Идея выставки теплилась давным-давно. Она родилась как безумная любовь к этому виду искусства, а я это причисляю именно к искусству, и после того, как образцам оружия исполнилось более 20-30 лет. Именно тогда появилась идея провести выставку в культурно-познавательных целях, потому что на современном этапе развития производства ружьев, оно приобрело и культурный характер. Если вспомнить что такое культура и как слово обозначается в словаре, то я могу процитировать, что «Культура — это совокупный опыт человека в производственной, общественно-социальной сфере и духовности». Обратите внимание, что слово «производственной» стоит на первом месте.

В самом деле, если мы вспомним как выглядели первые ружья, на них просто страшно смотреть: неказистые, некрасивые, не радуют ни душу, ни глаз, ни сердце. А современное ружье — это красота, даже взгляд трудно отвести, не хочется выпускать из рук, настолько оно гармонично, насколько радуют его размеры глаз человека. Поэтому мне трудно произнести слово «оружие» по отношению к своим ружьям, я их называют именно «ружья». В современном представлении о ружьях у многих сложилось мнение, что они стали не предметом добычи зверя или птицы, а предметом скорее спортивного назначения.

Есть такое понятие как траншейный стенд, которое обозначает соревнования по летящим тарелкам, чтобы их сбивали. Также существует круглый стенд. Такие соревнования устраивают на мировом уровне. Кроме того, за последнее время широкое распространение получил другой вид спорта, любительская стрельба. Суть такая же — летящие тарелки, но там несколько другие правила, которые стали множится в совершенно разном виде и во многих странах этот вид спорта становится все более популярным. В этом плане оружие приобрело смысл как спортивный снаряд, спортивное изделие. Но есть и любители, которые с удовольствием приобретают красивую вещь без цели использовать по назначению, так как это гармоничное изделие, которое радует глаз.

Исходя из моих слов, так понемножку и родилась идея выставить ружья на обозрение людям, чтобы они тоже приобщились к этому виду искусства и культуры. Когда количество образцов различных фирм и стран достигло нескольких десятков, я пришел к выводу, что можно сделать выставку и очень благодарен ректору Юго-Осетинского государственного университета (Вадиму Тедееву — прим.ред), который не только любезно предоставил место в своем музее, но и взял решение многих организационных вопросов на себя.

В своем кратком выступлении я обозначил, что идея и смысл выставки заключается в том, чтобы ознакомить руководство и общественность нашей республики с достижениями в производстве охотничьих ружей. Многие посетили говорили мне, что очень довольны выставкой и получили большое эстетическое удовлетворение. Эти ружья были исполнены главными производителями охотничьих ружей всего мира, такими как Англия, Бельгия, Франция, Италия, Германия и Советский Союз.

«Кавказский рубеж»: Какое ружье у Вас самое старое и самое новое в коллекции?

Роланд Бекоев: Из самых древних, пожалуй, одно из корифеев английского производства охотничьих ружей, это Stephen Grant. Ружье открывается боковым ключом, имеет стволы из Дамаска и датируется концом позапрошлого века, где-то 1882-1886 годы.

Наиболее современное ружье на мой взгляд это Benelli Argo. Ружье-красавица, великолепно в своей надёжности. Также хочется подчеркнуть, что шейхи, которые покупают лучшие изделия в мире, заказывают оружие именно у Benelli.

Год производства этого ружья неизвестен, это может сказать только фирма по номеру, но я полагаю, что это вторая половина прошлого века.

«Кавказский рубеж»: К Вашей выставке в Южной Осетии много интереса со стороны руководства, даже президент Алан Гаглоев посетил мероприятие. Что это значит для Вас? Довольны ли признанием Вашей коллекции и ожидали ли такой интерес?

Роланд Бекоев: Выставка не может не вызвать интерес, потому что красота спасет мир. А разве красивые ружья это не красота? Это же культура, искусство. Оно не может не затронуть душу нормального человека, знающего что такое красота. Поэтому интерес руководства мне понятен, тем более они знают меня не один год. Возможно они (представители руководства — прим.ред) интересовались, почему так поздно прошла выставка. Но факт получения нравственного удовлетворения руководство не скрывало и даже выражало мне это лично, за что я благодарен.

«Кавказский рубеж»: Почему выставка длится всего один день?

Роланд Бекоев: Дело в том, что ружья, несмотря на то, что я не считаю их оружием, многие думают иначе. Также такие предметы являются вожделением многих молодых ребят, поэтому выставка требовала строгих мер защиты. Только из этих соображений было решено провести мероприятие в один день, с утра до вечера.

«Кавказский рубеж»: В каком возрасте Вы стали интересоваться оружием?

Роланд Бекоев: У меня такое впечатление, что с рождения. Мой отец, очень грамотный человек, который на войне был старшим политруком в политотделе штаба армии, встретился со звездой русской поэзии Константином Симоновым. Моего отца вызвал начальник штаба, генерал и попросил его как кавказца, который умеет обходиться с гостями, побыть со звездой русской поэзии трое суток. Когда Симонов уезжал обратно, он сказал генералу, что не отпустил был от себя моего отца, если бы не война. И в качестве подарка поэт преподнес отцу лучший на то время пистолет в мире — Browning High-Power, который самому Симонову когда-то подарили.

Руководство автономной области даже разрешало отцу носить с собой этот пистолет, но он никогда этого не делал, так как коммунист не мог так поступать. Пистолет он где-то спрятал, но так как я был беспризорником в то время, нас воспитал берег Лиахвы, который привил нашим ребятам честь, достоинство и мужество. Если двое ребят подрались, одни из них упал, а второй пнул ногой, доступ к Лиахве был закрыт, это как проклятие.

Из-за голода и холода я часто простужался и как-то в бреду прихожу в себя, мать надо мной плачет, а отец нервничает. Я зову отца к себе и говорю: «Папа, пистолет, ради Бога, пистолет». Он откуда-то его доставал и я с ним играл, восторженно смотрел на эти красивые формы и получал такое удовольствие и заряд, что на следующий день вставал на ноги с постели. Это какой-то феномен, магия влияния на человека.

Отец заметил, что я все время ищу этот пистолет, но никак не могу найти. Его это напрягало и он позвонил в Обкома партии где работал, был человеком видным, связался с начальником управления внутренних дел, пришли люди и он сдал пистолет. Майор даже уговаривал отца оставить этот подарок, но из-за меня он принял другое решение. Я даже помню номер этого пистолета и что к нему шли 60 патронов. Все они были сданы и унесены из дома. Я все время пилил отца, как можно было так поступить.

Тогда я стал искать в родословной, откуда у меня такая сумасшедшая любовь к оружейному искусству. Не нашел. Может есть где-то дальше, но шесть поколений я проверил, нигде и никогда такого не было. В 10 классе у меня уже было шесть единиц (оружия — прим.ред). Одно из них было немецкое, а остальные советского производства. Оттуда оно и пошло, я всю свою сознательную жизнь занимаюсь сбором ружий в коллекцию.

Так и создалась коллекция моих ружий, которая в тяжёлое время сыграла свою роль как оружие. Перед тем как напасть на Южную Осетию руководство Грузии прислало разнарядку в руководство внутренних дел о немедленном и обязательном сборе всех ружий, которые были у охотников и сдаче их в склады. Ко мне тоже подошли и я категорически возразил, потому что это незаконная акция.

Это моя частная собственность и никто без основания не имеет права ее у меня изымать. И они взмолились. Но я тоже не человек из улицы, они просили хоть что-нибудь. Вот «что-нибудь» я как раз и дал, а вся коллекция осталась у меня.

Шестого января 1990 года город был занят неформалами и тогда я раздал всю коллекцию родственникам, друзьям и соседям. В то время образовался штаб из молодых и наивных ребят, очень бесстрашных. И один предложил попросить у меня оружие и второй ему ответил, что я давно уже все раздал. Но меня до сих пор удивляет, что все ружья были обратно мне возвращены в таком же виде, в котом я их раздал. Думаю, может это из-за чувства благодарности? Возможно. Но я им признателен за то, что вернули все ружья. Вот так коллекция сыграла свою роль, причем я приготовил много зарядов, чтобы люди могли реально защититься. Не менее 90 патронов снарядил в «волчьи снаряды», это 6,3 мм. И таких мелких снарядов было 28 штук в 12 калибре. Вот такую роль сыграл моя коллекция.

«Кавказский рубеж»: На сегодняшний день в Южной Осетии есть кто-то, кроме Вас, кто коллекционирует оружие? Знакомы ли Вы с другими коллекционерами?

Роланд Бекоев: Нет, не знаком. Знакомых коллекционеров у меня ни не юге, ни не севере Осетии нет. Это мне сказали в Министерстве внутренних дел Северной Осетии. Когда я там бывал несколько лет назад, поговорил с руководителем лицензионно-разрешительной системы, которому показал перечень своих ружий и он сказал, что кроме меня в Осетии нет законных коллекционеров, а незаконные, конечно, есть.

«Кавказский рубеж»: А в других регионах Вы знаете кого-нибудь из коллекционеров?

Роланд Бекоев: Жизнь была не простой, возможно, было не до этого. Но мой младший брат, который ровно на 9 лет младшей меня и, к сожалению, его больше нет, тоже заболел этим делом и тоже собирал оружие. По качеству коллекции было лучше у него, а по количеству — у меня. Его коллекция досталась семье в Москве.

«Кавказский рубеж»: Что бы Вы сказали молодым людям, которые приходят посмотреть на Ваши ружья, но видят в них только оружие?

Роланд Бекоев: Я бы хотел им сказать, чтобы они тоже пристрастились к красоте изделия. Ещё раз хочу повторить, что красота, искусство и культура неразделимые понятия. То, что восхищает душу и наполняет ее праздником как раз и есть искусство, культура и красота. В этом плане я всегда с удовольствием иду на встречу молодым людям. Есть много молодежи, которая заинтересовались и тоже начала собирать коллекцию.

«Кавказский рубеж»: Расскажите, пожалуйста, чем Вы ещё увлекаетесь помимо коллекционирования?

Роланд Бекоев: Судьба моя интересная. До 9 класса я не помню, чтобы хоть какое-то домашнее задание выполнил. Я был абсолютный беспризорник. Доходило до того, что соседи, не стесняясь моих родителей говорили «мы когда-нибудь избавимся от этого негодяя». В 9 классе нас объединили с девочками, а они всегда хорошо учились, многие даже зубрили. Когда меня вызывал учитель, чтобы я ответил, я ничего не знал, просто лил воду, а девчата мне подсказали, потому что я был стройным и симпатичным парнем. Впереди же всегда сидят отличницы, они мне и подсказывали. Меня это задевало. Один раз я пообещал девочке отвинтить голову, если она мне ещё раз подскажет и как ударил ногой дверь!

К своему удивлению 9 класс закончил только с одной «четверкой», остальное было «отлично». 10 и 11 классы я тоже закончил на «отлично» и мне вручили золотую медаль.

Так как я хорошо закончил школу мне предоставили лимит в Бауманское училище, одно из лучших на то время. А я отказался. В то время было модное веяние — электроника. Было всего три вуза этой направленности в Советском Союзе — в Рязани, Томске и Таганроге. Я выбрал последнее, этот институт позже стал академией электроники. Попросил отца, он меня туда повез. Ровно 32 минуты мне понадобилось, чтобы пройти собеседование. Там был академик, ректор, декан физико-математического факультета и декан радиотехнического факультета. Мне дали уравнение, я ответил, что это вне школьной программы, но им было интересно как я подойду к решению.

Единственное, что пришло в голову, подставить вместо Х несколько четких цифр и посмотреть на характер кривой, когда я это озвучил, декан повернулся у ректору и сказал, что я прохожу.

Когда меня спросили откуда я, я ответил, что это место называют райским, если туда приехать, можно остаться навсегда и пообещал, что если поступлю, то приглашу всех в гости. Так я и поступил в вуз.

Потом мой младший брат, вместо того, чтобы остаться в семье, закрепился в Москве и родители, уже больные, остались одни. Вы знаете, что это означает для осетина. Я упросил представить мне свободное трудоустройство и приехал на родину, где не было никакой электроники.

Я следил за родителями, а потом пошла тенденция на строительство технических научно-информационных центров, институтов, в том числе и в Грузии, мы же тогда были ее частью. Тогда позвонили в Обком партии, где меня знали и я создал филиал института научно-исследовательской информации и технико-экономического исследования, стал директором. А когда начались региональные войны мы потеряли связь с Грузией, а наш филиал был под патронажем комитета науки и техники комитета Грузинской ССР. Все это исчезло, потом меня пригласили работать в Совет министров и я возглавил один из отделов.

После перешёл работать в парламент, там была плодотворная работа, появилась идея освобождения наших ребят, которые сидели в застенках в Грузии. Благодаря нашим усилиям вместе со спикером нам удалось освободить 16 ребят. Ни до, ни после никто не смог приблизиться к этой цифре.

«Кавказский рубеж»: Благодарим Вас за интервью, за откровенный разговор об оружейной культуре, о прошедшем мероприятии и своей судьбе. Желаем Вам успехов в популяризации оружейного искусства и пополнения коллекции!

Продолжить чтение
Кликните для комментария

Оставьте ответ

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Мнения

Павел Гукасян: НПО следовало бы обеспокоиться добычей нефти в азербайджанском секторе Каспия

Журналист прокомментировал обращение ряда организаций.

(далее…)
Продолжить чтение

Мнения

Эксперт: Власти Армении торопятся переориентировать республику на Запад

za-dergavy.livejournal.com

Ереван проводит целый комплекс мер по разрыву отношений с Москвой.

(далее…)
Продолжить чтение

Мнения

Политолог: Веттинг-контроль является одним из главных инструментов неоколониальной политики

mykaleidoscope.ru

Бондаренко считает, что инициатива может способствовать потере суверенитета страны.

(далее…)
Продолжить чтение

В тренде