Новые транзитные пути повлияют на политический ландшафт региона – Василий Колташов.

Из года в год растёт роль Турции в торговом балансе стран Южного Кавказа, а Китай предпринимает шаги по вовлечению Грузии и Азербайджана в проект «Один пояс, один путь», тем самым прокладывая новые транзитные пути с Востока на Запад. Страны Закавказья становятся ареной борьбы сильных мира сего и часто, от принимаемых внешнеполитических решений зависит не только экономическая составляющая, но и жизни конкретных людей, которые в час «Ч» оказываются под обстрелами артиллерии соседнего, дружественного ранее государства.

О причинах, глубине и последствиях турецкой и китайской экспансии рассказывает российский экономист, руководитель Центра политэкономических исследований ИНО Василий Колташов:

Роль Турции в региональной политике в последние годы действительно увеличилась и это связано со стремлением Анкары расширить поле своего геополитического влияния, найти более масштабную опору для своей экономики. Но в том и проблема, что Турция, действуя на стороне Азербайджана в последнем конфликте против Армении, все-таки своей стратегической задачи не решила. То есть она не смогла в этом регионе выступить в качестве лидера, который определяет процесс. В данной ситуации турецкие власти вынуждены ориентироваться на тонкости игры очень хитрой азербайджанской бюрократии, а также российского руководства, которое опять же при всех сложностях своего присутствия на Южном Кавказе ведёт себя достаточно грамотно и обеспечивает усиление своих позиций. Турция действует тут как самостоятельный игрок, но игрок с интересами, которые не во всем совпадают с российскими.

Тем не менее, этот сложный баланс обеспечивает Турции возможность работать в данном регионе и быть частью единого уже евразийского процесса в региональном аспекте на Южном Кавказе. Потому что тут соединяются торговые пути, они выстраиваются или будут выстраиваться в товарные потоки, особенно те, которые будут идти через Каспий и Азербайджан по суше, что является следствием последнего военного конфликта.

Для Турции это очень важно и поэтому, даже не имея возможности реализовать свои геополитические неоосманские фантазии, Турция будет оставаться в плюсе от роста евразийского экономического сотрудничества. В него можно включить также Пакистан, Индию, Турцию и Россию, товарные потоки которых будут двигаться в этом регионе.

Надо сказать, что это большая неудача для обладателей двух Южно-Кавказских моделей —  Грузии и Армении, о которых мы говорили ранее. Потому что руководство этих стран не поняло, что в новых условиях им можно было тоже обеспечивать очень важные транспортные маршруты. Они могли бы вписаться в процесс, если бы они были более адекватные и самостоятельные. Но Турция постарается взять максимум от нового евразийского транзита, от новой торговли, возможности связей с Россией и другими рынками. И я думаю, что для турецкой экономики это благоприятная ситуация.

Что же касается Китая, он ведет себя в Южно-Кавказском регионе более мягко, чем в некоторых других регионах мира, например в той же Африке или Южной Америке. Но в целом для китайского поведения характерен неоколониализм. Китай пытается установить контроль или установить отношения зависимости для стран, которые ему интересны.

Страну интересуют собственные торговые пути, и в этом смысле она действует как в Грузии, так и в Азербайджане. Китай с одной стороны может рассчитывать на экономическое сотрудничество, с другой стороны не может не пугать администрацию того же Азербайджана, Ирана, Турции или Пакистана своими масштабами и реализацией далеко не транзитных и далеко не коммуникационных планов.

Успехом своей прежней экономической политики Китай на самом деле во многом нейтрализует собственные возможности в дальнейшем, потому что другие государства будут стараться взаимодействовать между собой скорее для того, чтобы обеспечить противовес Китаю.

Отношения Ирана, России, Азербайджана, Турции, Пакистана и отчасти Индии складываются именно с интересом сформировать некий противовес Китаю для того, чтобы евразийская лодка сотрудничества не перевернулась. Потому что Китай слишком большой и тяжелый. Другие нации, обладающие самостоятельными администрациями опасаются, что экономические процессы в их странах будут дисбалансированы Поднебесной, которая в принципе заинтересована, чтобы другие государства оставались в роли придатков её экономики, тогда как Китай оставался своего рода фабрикой мира. Фабрикой, которая обеспечивает производство машин, оборудования и товаров массового потребления, а другие страны должны иметь примитивную сырьевую модель и лояльную администрацию. В принципе, на мой взгляд, такая идея едва ли достижима в Евразии.